Земля  КРЫМ
Там русский дух...
там Русью пахнет!

И там я был, и мёд я пил;
У моря видел дуб зелёный
Под ним сидел, и кот учёный
Свои мне сказки говорил.
A.C.Пушкин
Карта сайта
ПАМЯТНИКИ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ КРЫМА
Православные святыни Крыма
Пещерные города и монастыри Крыма
ВИНОДЕЛИЕ КРЫМА
ИНКЕРМАН
Коктебель
Массандра
Новый Свет
Солнечная Долина
ЛЕГЕНДЫ И МИФЫ КРЫМА
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Кохтебельские легенды
Кадык-койские легенды
Татарские поверья
Отузские легенды
Ялы-богазские легенды
Туклукские предания
Козские легенды
Судакские легенды
Кизильташские предания
Старо-Крымские легенды
Джанкойские легенды
Карадагские легенды
Керченские легенды
Феодосийские легенды
Таракташские легенды
Алуштинские легеннды
оглавление >>  
 
Санкт-Петербургский пансионат
ИМЕНИЕ
ГРАФА УСТИНОВА
Элитный отдых в Крыму
в гостях у его сиятельства
Имение графа Устинова

Дачный отдых в крымском имении
Непринуждённый и романтический отдых
Описание номеров
Стоимость размещениия
 
    Земля КРЫМ >>  Легенды и мифы Крыма >>  Часть 1 >>  ГРИБЫ ОТЦА САМСОНИЯ ( Кизильташское сказание )
Легенды и мифы Крыма
ГРИБЫ ОТЦА САМСОНИЯ ( Кизильташское сказание )

Краткое содержание сказанья.

В сказании рассказана история
отца Самсония, иеромонаха Кизильташской
обители, что расположена недалеко от
деревни Отузы в Крыму.




Полный текст скзанья.

В те времена, когда Кизильташ был ещё киновией,
и всё население его состояло из десятка монахов,
епархиальное начальство прислало туда на епитимию
некоего отца Самсония.

В киновии скоро полюбили нового иеромонаха, полюбили за его весёлый,
добрый нрав, за сердечную простоту и общительность.
В свой черёд и отец Самсоний привязался к обители,
которой управлял тогда великой души человек — игумен Николай.
Сроднился с горами, окружавшими высокой стеной монастырь;
сжился с лесной глушью и навсегда остался в Кизильташе.

В монастырь редко кто заглядывал из богомольцев;
соседи татары относились к нему враждебно, и монахам
приходилось жить лишь тем, что они могли добыть своим личным трудом.

Только раза два-три в год наезжала помолиться Богу,
а кстати, по ягоду и грибы, местная отузская помещица с семьёй,
и тогда дни эти были настоящим праздником для всех монахов
и особенно для отца Самсония.

Монахи слышали звонкие женские голоса, общались со свежими
наезжими людьми, которые вносили, в их серую, обыденную жизнь
много радости и оживления. А отец Самсоний знал, как никто,
все грибные и ягодные места, умел занять приветным словом
дорогих гостей и потому пользовался в семье помещицы
особым расположением.

Уезжая из обители, гости оставляли разные съедобные
припасы, которые монахи экономно сберегали для торжественного случая.

Так шли годы, и как-то незаметно для себя и других, молодая,
жизнерадостная помещица обратилась в хворую старуху,
а отец Самсоний стал напоминать высохший на корню гриб,
не нужный ни себе, ни людям. Почти не сходил он со своего крылечка,
обвитого виноградной лозой. И если воскресал в нём
прежний любитель грибного спорта, то только тогда,
когда приезжали по грибы старые отузские друзья.

И вот однажды, когда настала грибная пора, игумен,
угощая отца Самсония после церковной службы обычной
рюмкой водки, сказал:

— По грибы больше не поведешь.

— Почему?

— Еле ноги волочит. Не дойду, говорит, а был ей
будто сон: в тот год, когда по грибы не пойдет, — в тот год
и помрет. Сокрушается.

Жаль стало отцу Самсонию, не из корысти, а от чистого сердца;
сообразил он что-то и стал просить:

— А вы её, отец игумен, все-таки уговорите;
грибы будут сейчас за церковью, в дубняке.

— Насадишь, что ли? — усмехнулся отец Николай
и обещал похлопотать.

И действительно помещица, к общему удивлению,
собралась и приехала со всей семьёй в монастырь.

Обрадовались все ей, радовалась и она, услышав
знакомый благовест монастырского колокола.
Точно легче стало на душе и притихла на время болезнь.

— Ну вот и слава Богу, — ликовал, потирая руки, отец Самсоний.

— Отдохните, в церкви помолитесь, а завтра по грибы.
А сам с ночи отправился в грибную балку у лысой горы
и к утру, когда ещё все спали, успел посадить в дубняке,
за церковью, целую корзину запеканок.

Только что кончил свои хлопоты, как ударил колокол.
Перекрестился отец Самсоний и сел под развесистым дубом отдохнуть.
От усталости старчески дрожали руки и ноги и колыхалось,
сжимаясь, одряхлевшее сердце. Но светло и радостно было
на душе, потому что успел сделать всё, как задумал.
Глядишь, с верхней скальной кельи спускается суровый схимник,
старец Геласий. Побаивался отец Самсоний старца и избегал
встречи с ним. Всегда всех корил Геласий и никто не видал,
чтобы он когда-нибудь улыбнулся.

— Мирской суетой занимаешься. Обман пакостный придумываешь.
Посвящение своё забыл. Тьфу, прости Господи, — отплюнулся
старец и побрёл в церковь.

Упало от этих слов сердце у отца Самсония, ушла куда-то
светлая радость и не вернулась, когда очарованная старуха,
срывая искусно насаженную запеканку, воскликнула:

— Ну, значит, ещё мне суждено пожить.
А я уж и не чаяла дотянуть.

— Да что с тобой, отец Самсоний, — добавила она,
по глядев на Самсония.

— Нездоровится что-то. Состарился, сударыня.

И хотел подбодриться, как видит, возвращается Геласий из церкви,
к ним присматривается. Остановился, погрозил пальцем.

— Где копал, там тебя скоро зароют.

Испугался Самсоний пророческому слову старца. Всегда сбывалось оно.

…скоро зароют.

— Да что с тобой сталось, отец Самсоний, — допытывалась помещица,
уезжая из монастыря.

А к ночи отец Самсоний почувствовал себя так плохо,
что вызвал игумена и поведал ему о своем тяжком нездоровье,
о том, как корил и что предрёк ему Геласий и как неспокойно
стало у него на душе.

— Ну, грех не велик, — успокаивал добрый игумен, — а за светлую
радость людям тебя сам Бог наградит.

Пошёл игумен к Геласию, просил успокоить болезнующего,
но не вышло ничего. Отмалчивался Геласий и только,
когда уходил игумен, бросил недобрым словом:

— На отпевание приду.

И случилось всё так, как предсказал Геласий.

Недолго хворал отец Самсоний и почувствовал,
что пришла смерть. Отсоборовали умирающего, простилась с ним братия,
остался у постели один иеромонах и стал читать отходную.

Вдруг видит — поднялся на локтях Самсоний, откинулся к стене,
а на стене висела вязка сухих грибов, и засветились они,
точно венец вокруг лика святого. Вздохнул глубоко Самсоний и испустил дух.

Рассказали монахи друг другу об этом и стали коситься на Геласия
, а Геласий трое суток, не отходя от гроба, клал земные поклоны,
молился и шептал:

— Ушёл грех, осталась святость.

Как понять — не знали монахи, и была между ними тревога и жуть.

Ещё больше пошло толков, когда, придя на девятый день к могиле
отца Самсония, — а похоронили его, по указанию схимника,
в дубняке, за церковью, — увидели, что у могильного креста выросли грибы.

Повырывал их Агафангел иеродиакон, игумен окропил место святой водой,
соборне отслужили сугубую панихиду.

А на сороковой день повторилось то же, и не знали,
что думать, — по греху ли, по святости совершается.

Пошли у монахов сны об отце Самсонии; стали поговаривать,
будто каждую ночь вырастают на могиле его грибы,
а к последней звезде ангел Божий собирает их, и светится все кругом.

Стали замечать, что если больному отварить гриб,
сорванный вблизи могилы, то тому становится лучше.

Так говорили все в один голос, и только Геласий
схимник хранил гробовое молчание и никогда не вспоминал об отце Самсонии.

И вот, как раз в полугодие кончины Самсония, случилась
с Геласием беда. Упал, сходя с лестницы, сломал ногу и впал
в беспамятство. Собрались в келье старца монахи — не узнал
никого Геласий, а когда игумен хотел его приобщить,
оттолкнул чашу с дарами.

Скорбел игумен и молил Бога вразумить старца.
Коснулась молитва души Геласия, поднялись веки его,
принял святые дары, светло улыбнулся людям и чуть слышно прошептал:

— Помните грибы отца Самсония. То были святые грибы.




Пояснения к сказанью.

После сожженнаго в 1866 гю татарами игумена Парфения и и в течении
последующей четверти века настоятелем Кизильташской киновии был игумен
Николай, о котором все окрестное население доселе вспоминает с
благоговением, как о светлом и гуманном человеке, отличавшимся
необыкновенной добротой и отзывчивостью.
Отец Самсоний жил в киновии в шестидесятых годах прошлаго столетия.
Эпизод с грибами, украшенный в последствии легендарными подробностями,
имел место в действительности.


Печатается по изданию: «Легенды Крыма», Н. Маркс. Выпуск первый. М., 1913.



ЛЕГЕНДЫ И МИФЫ КРЫМА
Часть 1



Часть 2

Часть 3

Кохтебельские легенды

Кадык-койские легенды

Татарские поверья

Отузские легенды

Ялы-богазские легенды

Туклукские предания

Козские легенды

Судакские легенды

Кизильташские предания

Старо-Крымские легенды

Джанкойские легенды

Карадагские легенды

Керченские легенды

Феодосийские легенды

Таракташские легенды

Алуштинские легеннды

Земля КРЫМ
ЩЕЛКИНО

КЕРЧЬ

ГЕРОЕВСКОЕ

ПРИМОРСКИЙ

ФЕОДОСИЯ

ОРДЖОНИКИДЗЕ

КОКТЕБЕЛЬ

КУРОРТНОЕ

ЩЕБЕТОВКА

СОЛНЕЧНАЯ ДОЛИНА

СУДАК

НОВЫЙ СВЕТ

МОРСКОЕ

ВОРОН

АЛУШТА

ПАРТЕНИТ

ГУРЗУФ

ОТРАДНОЕ

МАССАНДРА

ЯЛТА

ЛИВАДИЯ

ОРЕАНДА

КУРПАТЫ

ГАСПРА

КАРЕИЗ

АЛУПКА

СИМЕИЗ

КАЦИВЕЛИ

ПОНИЗОВКА

БЕРЕГОВОЕ

САНАТОРНОЕ

ФОРОС

СЕВАСТОПОЛЬ

КАЧА

НИКОЛАЕВКА

НОВОФЕДОРОВКА

САКИ

ЕВПАТОРИЯ

ЗАОЗЕРНОЕ

МИРНЫЙ

ЧЕРНОМОРСКОЕ

КРАСНОПЕРЕКОПСК

--------------------------------
ДЖАНКОЙ

СИМФЕРОПОЛЬ

БАХЧИСАРАЙ

СТАРЫЙ КРЫМ

ОКТЯБРЬСКОЕ

ПЕРВОМАЙСКОЕ

НОВОСЕЛОВСКОЕ

БЕЛОГОРСК

ЛЕНИНО

БАГЕРОВО

ГРУШЕВКА

КУРСКОЕ

ЗЕМЛЯНИЧНОЕ

ДАЧНОЕ

ВЕСЁЛОЕ

--------------------------------
ADVERTISING / РЕКЛАМА


Rambler's Top100